Участник:LoKi/Цитаты

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

На этой странице я выписываю наиболее мне понравившиеся фразы из моих любимых книг.

[править] Лоис Макмастер Буджолд

[править] Осколки чести

Этот рассказ был как странный колючий дар, слишком хрупкий, чтобы его бросить, и слишком ранящий, чтобы держать.

— Нам сказали, что вас убили бетанцы, сэр…
— Да, этот преувеличенный слух мне было нелегко опровергнуть, — отозвался Форкосиган. — Как видите, это не так.
— Похороны получились великолепные, — сообщил Куделка. — Жаль, что вас там не было.
— Может, в другой раз, — ухмыльнулся Форкосиган.
— Ох, простите, сэр. Но вы же знаете, что я не это имел в виду. А лучшую речь произнёс лейтенант Рэднов.
— Не сомневаюсь. Он над ней, вероятно, корпел уже несколько месяцев.

— Что с коммандером Готтианом? — тихо спросила Корделия.
— Он снова в строю.
— Как вы этого добились?
— Развязал его и дал ему мой плазмотрон. Сказал, что не могу работать с человеком, в котором не уверен, и что это — его последний шанс на повышение по службе. Потом сел к нему спиной. Просидел так минут десять. Мы не сказали ни слова. Потом он вернул мне оружие, и мы пошли обратно в лагерь.
— Я тоже думала, что какая-то штука в этом роде сработает. Хотя сомневаюсь, что смогла бы так поступить на вашем месте.
— Я бы, наверное, тоже не смог, если бы не чертовская усталость. Так хотелось дать отдых ногам.

Она заметила, что даже пижама не делает его штатским — в любой одежде Форкосиган оставался командиром своего корабля. Казалось, он может работать хоть голым — и тогда все окружающие ощутят себя нелепо расфранченными.

— Нет. Эти типы — стопроцентные психи. Самый нормальный, которого я встречала, не выносил закрытых дверей — дескать, никогда не знаешь, что за ними. Если они говорят, что будут стрелять, лучше им верить.

Барраяр пожирает своих детей.

Да, наверное, это настоящее потрясение: вдруг обнаружить, что ты забеременел, к тому же семнадцать раз — и в его-то возрасте…

— Конечно, я его не ненавижу. Но и не могу сказать, что без ума от него. — Она долго молчала, потом посмотрела прямо в глаза матери. — Но если он порежется, у меня течёт кровь.

— А можно мне задать вам личный вопрос, мадам?
— Почему бы и нет? Все это делают.
— Почему на вас тапочки?
Корделия уставилась на свои ноги, потом поглядела парню в глаза.
— Извините, пилот Мэйхью. Это — секретные сведения.

— Почему она так громко плачет? — тревожно спросил Форкосиган, который, как и Ботари, прирос к месту, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
«Знает, что родилась на Барраяре», — хотелось ответить Корделии.

— Наверное… я нашла в нём себя. Или кого-то, очень на меня похожего. Мы оба ищем одно и то же. Кажется, он называет это честью. А я скорее назвала бы это благословением Божьим. Мы оба зашли в тупик.

— … Испытания — это дар свыше. А трудные испытания — великий дар. Не выдержать испытания — это неудача. Но отказаться от него — значит отказаться от дара. Это непоправимо, это хуже, чем несчастье.
<...>
— Если ты считаешь, что прав, — это одно. Может, именно в этом — твоё испытание. Но если дело только в страхе поражения… Из-за него ты не должен отказываться от дара.
— Это непосильный груз.
— Так иногда бывает.
<...>
«Уход, не имеющий других мотивов, кроме собственного покоя, — это окончательное поражение. В нём нет даже зерна будущей победы».

… Ты одариваешь честью, как источник водой, всех, кто к тебе приближается.